“Есть только миг между прошлым и будущим”
Леонид Дербенев
Вместо пустой философии
А может и нет никакого прошлого, будущего да и пресловутого мига между ними? Может есть только здесь и сейчас, при том понятие времени к нему вообще не применимо?
“Продолжительность времени определяется нашим восприятием. Размеры пространства обусловлены нашим сознанием. Поэтому, коли дух покоен, один день сравнится с тысячей веков, а коли помыслы широки, крохотная хижина вместит в себя целый мир” — cказал китайский писатель, философ, поэт Хун Цзычен, живший в XVII веке.
“Время удивительно и беспощадно. Но ведь и оно «есть», или как говорят «существует», только в то время, когда мы о нем думаем. Такая вот бесконечная словесно-смысловая рекурсия во времени” — ответила древняя восточная народная мудрость Путь Кху Ям, истоки которой так и остаются неразгаданной загадкой.
Как бы то ни было, время оставило от моих перемещений в пространстве лишь мысленный след, да некоторые записи в Дневнике Мыслей. А тем временем …
Такси! В Центр!
В этой стране все авиационные пути так или иначе ведут в стольный город М. Так уж организовано движение воздушных судов от Курил и до Карпат. Не знаю, хорошо это или не очень, но таковы правила игры.
Холодные улицы, усталые светофоры. Новый аэропорт. Здрассьте, товарищ [или господин? как их сейчас называть-то?] милиционер. Вот мои усы, лапы, хвост, паспорт и прочие документы. Комфортабельный автобус от здания аэровокзала до заснеженной лестницы вверх, в фюзеляж могучего летательного аппарата Аэробус A319. Взлетная полоса с пугалами от птиц, одетыми в форму национальных военных летчиков. Каждый защищает небо страны по своему! Разбег, взлет …
Полтора часа полета пролетели почти незаметно. За окном в тумане блуждали какие-то далекие облака, а по мозгам — какие-то далекие мысли, до конца не оформившиеся и как результат не записанные. А раз про них уже не помню я (а кто еще может помнить про мои мысли?) то значит их и вовсе не было. Сосед — баскетболист-негр из Нью Йорка, выступающий в данное время за казахскую команду в международных турнирах. Интересный собеседник на английском. Много нового о баскетболе, профессиональном спорте и государстве Казахстан.
Посадка, аплодисменты пассажиров — этакая чисто российская традиция радоваться что “приземлились, ура!” — аэроэкспресс, центр города М. Я тут совсем ненадолго. На ночь да утренние часы следующего дня. А вообще хорошо когда никуда не надо торопиться! И не только применительно к перелетам и беготне из одного терминала к другому.
А над рекой Москвой стоял туман. Огонечки на улицах и башенках скрашивали ночную темноту, создавая простор и ажурное великолепие. Хотелось даже стрельнуть в небо из какой-нибудь Пушки, но в вечернее время нужно соблюдать тишину, да и в Кремль просто так не пройти. Собственно и Пушка-то чисто показательная. Вот в Колокол бы позвонить! Огонечки эти безусловно красивые. Но с ними пропадает былое величие. Из центра города получается какой-то мини Лас Вегас ночью, а днем — Кремлевский Балаган в самом прямом смысле. И переносном тоже.
Ах, Александр Сергеевич, милый, ну что же вы нам ничего не сказали? Стоит он и взирает уже который век на творения потомков. Думу думает. Ему нечего и некого опасаться. Он уже воздвиг свой памятник нерукотворный.
А вот на главной площади Страны Советов, прямо напротив исторического памятника Мавзолею Владимиру Ульянову построили ледяной каток с развлекательной музыкой. Вождь пролетариата лежит и думает наверное: а не покататься ли мне на коньках? Кстати, хороший был бы персонаж для фотографий. «С Бревном На Льду» © (100 шекелей за идею). Для VIP класса «Парное Катание Под Звездами» © (200 шекелей).
Злые языки поговаривают что среди нынешних партийных боссов и особ, особо приближенных к Императору, стало модно дружить с молоденькими фигуристками, подающими олимпийские надежды. Даже до женитьбы доходит иногда! А им кататься негде. В центре города, сами знаете, пространство ограничено. Не то что ледовый дворец, парковку для машины не уместить. Вот и построили они каток на пустыре поверх булыжников. Свято место пусто не бывает.
Во многих заведениях где есть вход, стоят металлоискатели. Как в Индии и американских школах в неблагополучных районах. Говорят, это из-за терроризма, который еще не до конца утопили в сортирах. На улицах много милиционеров и легкий дождик. Снега и луж нет. «Глобальное потепление», глубокомысленно подумал Штирлиц. «Или просто первый день мгновений весны. А ведь и здесь когда нибудь наступит весна!» Так говорили о времени царствования Никиты Хрущева I.
Много модных магазинов и грязных машин, часто очень дорогих марок. Костюмы и Мерседесы — признак местного престижа. Куда-то подевались тряпичные рекламные транспаранты в ширину улицы Тверская. И это очень хорошо! Так лучше видно дальнюю даль. Катастрофически не хватает солнца. А Партия светит как-то неярко. Гораздо меньше антисоциальных элементов, люмпен-пролетариата и просящих подаяния выходцев из бывших южных окраин Советской Империи. По крайней мере на первый взгляд.
Посреди елочных игрушек и огней — памятник Долгоногому Коню основателя города. Совсем рядом — скоростные лимузины, прибывающие к местной версии Beverly Hills.
Но это все конечно мелочи. Главное что местные люди заняты повседневными делами, думами и улыбками. Каждый город, страна и даже человек живет своими мифами …
Go West, In The Open Air
[“Лети на запад со свободным ветром” — англ. слова из песни популярной в 80-х британской музыкальной группы “Pet Shop Boys”, “Парни из Магазина Домашних Животных” ]
В Ше-ре-метьево, к половине третьего, метеоусловия в дожде
Я слегка встревоженный, в меру неухоженный, пост прошел таможенный в хвосте
(Почти Цы — древняя китайская мудрость)
Надо заметить, московские аэропортовские реалии стали заметно лучше. Во первых старый сарай Шереметьево 1, который годился разве что для загона скота, превратили в более менее приличное «улетное» место с чистыми полами где можно катить сумку, не боясь что у нее отлетят все колеса, кафе и разнообразными магазинами дорогих матрешек.
Между ним и социалистическими воротами в капиталистический мир Шереметьево 2 сейчас ходит подземная электричка. Никаких маршруток. Хотя навязчивые таксисты никуда не пропали и ищут т.н. «лохов». Видимо находят. Говоря о такси, для поездок в город это самый не подходящий транспорт, потому как есть аэроэкспрессы. Быстро, дешево и сердито. 40 минут, $6 и никаких пробок. Даже есть бесплатный Вай-Фай. Как-же люди вообще без него жили раньше?
Может конечно не сезон, но милиционеры как-то приятно подобрели, и даже палками машут по другому. Даже на народ стали лаять более дружественно. С улыбкой. В речи контрольно-паспортных девушек в погонах появились человеческие нотки и иногда юмор. Правда юмор пограничный. Остальные служители аэропорта стали часто говорить «пожалуйста» и всякие другие вежливые слова.
Что удивительно — нет очередей! На таможне в зеленом коридоре ВООБЩЕ никого нет (я сейчас о сотрудниках). Проходи кто хош, вези что хош. Так ведь и Христа распятого к половине пятого пропустят в БуенОс АйрЕс. А ведь когда-то не так давно тут брали взятки в размере $200, и нисколько не стеснялись. Больше открытых таможенных границ!
Шереметьево 2 давненько уже избавился от наследия социалистического реализма. Приятно посмотреть. Пройдя навязчивые и одновременно абсолютно бесполезные Duty Free магазины (это универсально во всем мире!) где продают в основном вино и табак, попадаешь в очень даже уютные залы ожидания.
Купив вино и табак, можно бесплатно помолиться Духу Святому в аэропортовской часовне. Нет прежней толкатни. Понятно когда лететь, откуда и куда. Есть Вай-Фай и кофе. Чай, пиво, вино, кино и … наверное даже домино. А что еще надо человеку для предполетного ожидания? В общем чем-то стало похоже на приличный аэропорт в Европе и Америке.
ЗЫ: Вспомнился изначальный пункт отправления с международным кодом PEE. Там точно не так. И вряд-ли будет. Но ведь могут же! И нет тут никаких тайных секретов русской души помноженных на национальное головотяпство. Это все придумал Черчилль в восемнадцатом году …
Облакам
Над Парижем солнца луч
Неба цвет пленительный
И фанеры пролетают
Головокружительно …
(французские народные частушки)
Я люблю смотреть на облака. Большинство из нас видят их чаще всего только с одной стороны. А большинство из этого большинства вообще не замечают. Ну тучи и тучи. Что тут такого? Даже хмурятся иногда. И ведь по праву. Из облаков идет дождь, падает снег и град. Из-за них не видно солнца, луны и звезд. Мол, злые они какие-то. В лучшем случае нейтральные.
Но у облаков — всех без исключения — есть и другая, обворожительно красивая сторона! Она не заслоняет собой небесных светил и не грозит осадками. Более того, центральная и единственная звезда солнечной системы раскрашивает их разноцветными тонами. А самый ближайший естественный спутник нашей планеты отражается в них длинной полоской. Далекие созвездия любуются ими через миллиарды световых лет.
Нужно просто подняться на достаточную высоту. Взлететь на блестящей крылатой машине. И при этом не забыть взять с собой воображение. Ведь и на эту сторону облаков часто летающие путешественники в большинстве своем не обращают внимания. Так мы порой пролетаем мимо самого красивого и значимого. Не только на Air France, но и других, жизненных авиалиниях. Выражаясь жаргонно, мы просто «пролетаем». А зря!
Непередаваемые формы и цвета, меняющиеся каждую секунду. Как бесконечное сочетание слов в поэтических рифмах или нот в музыке. Облака нескончаемы, как мысли. Этакая абстрактная и как-бы случайная живопись природы. Картины не продать и не купить ни на каких аукционах.
Если существует телефон, телеграф и телевизор, почему нет телевоображения, с помощью которого можно было-бы поделиться только что придуманным? Фотографии, видео и словесные записи — жалкая пародия моментального воображения …
ЗЫ: Снижение, посадка, земля, макаруны.
Город L.
После посещения столицы страны бывшего развитого социализма, путь мой лежал через в небольше государство и город с одноименным названием в самом сердце старушки-Европы, разделяющим Францию, Бельгию и Германию. Население страны этой не так велико, всего лишь чуть более половины столицы Пермского Края. Опрятные и чистые улицы, почти как в Германии. Нет, даже лучше. Особенно в прилегающей с городу германской земле. История города L. уходит в античную глубину веков.
В последние несколько столетий тут было герцогство, которое периодически подчинялось то испанской, то французской, то всяким другим близлежащим коронам. А сейчас это некий центр Евросоюзной Бюрократической и Банковской Деятельности. Со всеми втекающими и вытекающими последствиями. Местные жители говорят на французском, немецком, английском и своем L-ском, который в мире знают только они. Иногда слышно русские слова из набора неформальной лексики.
Совсем незначительное наблюдение, но все-же: русские водители начинают движение когда загорается желтый поперечной дороги. L-ские пешеходы переходят улицу только через пару секунд после своего зеленого.
Жизнь размеренная, но достаточно дорогая. Как водится и сюда добралась гидра капитализма — магазины с модными брендами, вездесущий МакДональдс, всепоглощающий “шоппинг” [англ. “делать покупки”, слово, претендующее на вступление в новый лексикон русских людей]. В противовес глобализации на центрально площади около замка Герцога торгуют подделками местного изготовления, товарами фермерского выращивания и даже чьи-ми то рогами. Тут любят животных.
Не подумайте что город и государство L — это одно и тоже. Поездки по местным автобанам открывают виды на деревенский ландшафт, равнодушных баранов, пасущихся слева и справа от дороги в ожидании подстрижки, немного пожухшие леса и сочные зеленые поля будущих злаков.
Близость к Германии совершенно случайно и одновременно неотвратимо привела через через небольшой мостик над рекой в город T.
Город Т.
Как и большинство европейский городов, Т. может похвастаться длинной многовековой историей, уходящей корнями в развалины Римской империи и даже дальше. Посреди аккуратных улочек, полупустых в воскресный день, возвышаются черные руины римского замка. Не подумайте что это остатки обгорелого дворца культуры или вокзала. Время не щадит мраморные светлые тона.
Относительно недавно, в начале 19 века, здесь родился и вырос бородатый основоположник научного коммунизма, Карл Маркс. Он жил в городе T. аж до 19 лет а потом путешествовал по более крупным центрам Европы — Берлину, Парижу, Лондону, где и сотворил свои нетленные произведения, позже ставшие хрестоматийными пособиями для советских, китайских, вьетнамских и других идеологических последователей.
Кафе в городе П. с одноименным названием — жалкая подделка и левацкий оппортунизм по сравнению с настоящим домом-музеем. И хоть кофе тут не подают (продается джин и пиво, но только музейных образцов и только на вынос), внутри очень уютная атмосфера, так и располагающая к диалектической философии Исторического Материализма
Под стеклом — оригинальный экземпляр популярной книжки 19-20 веков — Das Kapital, где автор вскрыл классовую сущность капиталистической эксплуатации трудящихся, и неминуемое загнивание современного ему экономического строя. Благодарные потомки из далекого Китая воздвигли идейному вдохновителю скромный монумент.
Время — вперед. Время не ждет. Пора двигаться дальше.
Снова город П.
Правда в нем, в отличие от предыдущего не так холодно и нет снега. Уже ставшие обычными опрятные улицы, отсутствие бомжей и люмпен-криминального элемента, вежливость. Красноватые черепичные крыши, река — левый приток Эльбы, мосты, замки и соборы древности, трамвайные пути, брусчатые мостовые, много вежливых людей.
Конечно нельзя не упомянуть местную достопримечательность — pivo. Это отдаленно напоминает рисовые напитки, продаваемые в других местах в консервных банках бело-красного (иногда зеленого или синего) цвета под различными модными брендами. Но только очень отдаленно. Скорее всего вообще не напоминает.
А вот на велосипеде здесь ездить не очень. В центре города кругом булыжники как на Красной Площади а езда по тротуарам клеймится на дорожных знаках словом “pozor”. Дорога вверх — дорога вниз. Особенно на левом берегу реки. Правда виды отсюда впечатлительные. Как-то бы еще яркость солнца подкрутить и тучки разогнать.
Собор Святого Вита, жемчужина европейской готики. Весь в мозаика внутри и снаружи, включая оптимистичную картину из маленьких камешков “Последний Суд”. Черные тонкие шпили с выглядывающим каменными зверюгами прекрасно сочетаются с золотом часов, зеленоватыми крышами, витражами работы Альфонса Мухи и даже почетным караулом из белочехов с винтовками.
Каменные львы и львицы. Надо же что творила человеческая фантазия в звериных формах! Карлов Мост — пешеходная дорога через реку из Малой Страны и Старое Место. Украшен тридцатью религиозными скульптурами, включая статую зачинщика событий 2019-летней давности.
Местные жители достаточно неплохо владеют русским, особенно старшее поколение, которое в период СССР особенно увлекалось культурой речи. А если что не так — танки на площадь партнеров по социалистическому лагерю да и дело с концом. Конечно для общения этого недостаточно, да и “руссо туристо” сюда перестали в последние годы прибывать. Что-то там с политикой. Кто-то с колен встает. Черт их разберет? А вот надписи на русском куда правильнее, чем на ⅙ части суши: скажем, “скидки” а не “сейл”, “вид” а не “лук”, и так далее. Видимо положительное славянское влияние местного населения. На улицах все же то тут то там слышна русская речь, и это не всегда мат.
Ночью любой приличный город зажигает огни и расцветает в них по новому. И даже неприличный типа Лас Вегаса (тьфу на него еще раз). Город П. неожиданно красив в свои вечерние часы. В формах искусно его подсвеченных старинных башенок, дворцов, часов и отражений в реке Влтава появляется незаметная днем глубина. А может это все просто игры воображение? Конечно. А разве есть что-то еще?
О птицах: а вот доблестные Королевские Авиалинии KLM потеряли мой немногочисленный багаж. Ищут давно, но не могут найти, сумку зеленую лет 20-ти. И потому сегодня лохматость моя повышенная. Сумку конечно нашли, но осадочек остался ..
Сегодня был по бизнес-делам в интернациональном отделе крупного банка [не думайте что я бездельничаю и только фотографии с рассказами пишу — прим. автора], притворяясь американским шпионом и говоря исключительно на-английском, чтобы не спалиться. Там работают на многих языках, в том числе на русском, но мне проще так.
И вот вдруг ни с того ни с сего до ушей моих донесся какой-то знакомый словесный оборот. В соседней секции из полупрозрачного стекла с не очень хорошей звукоизоляцией, приличного вида девушка-банкир эмоционально кинула ключи на стол с криком «blyad’, suka!» Видимо это было в адрес неблагонадежных клиентов, только что покинувших офис, самого банка или может быть просто за жизнь “елы-палы”. Не в силах сдержать улыбку, я быстро обнаружил понимание. “I know what she’s saying” [англ. “я знаю о чем она говорит”] сказал я. “I know this too” [англ. “Я тоже знаю”]. Прозвучало в ответ. Видимо такое не в первый раз …
Дождик за окном. Как же все таки повезло мне с погодой! Дождей всю поездку не было. Оказалось, это ненадолго. Улицы снова сухие и можно по ним ходить-бродить. И не только пешком, но и на новом изобретении человечества — зеленом электрическом самокате Lime. Он едет так быстро, что ветер в глаза. Но вот беда — улицы центральные все в булыжниках. Все-же можно найти немногочисленные ровные асфальтовые дорожки, и буквально лететь по ним, отстегнув ремни безопасности ..
А вокруг чувствуется высота, глубина, спокойствие, и какая-то непередаваемая “настоящьность”. В М. высота и глубина тоже есть, но никак не уходит ощущение показухи. Мол, а у нас еще и “вот это”, и мостик над рекой новый, и много лампочек красивых. Да и брусчатка почти старинная. Хотя конечно все это — субьтективное восприятие. Любой другой человек может видеть и чувствовать по своему.
Напоминание о необходимости регистрации по интернету на завтрашний рейс. Клик, клик, клик. Пора, мой друг, пора! Это я себе …
Эпилог
У всего что имеет свое начало, как ни крути есть и конец. Однако слово “есть” не следует понимать в примитивном, обиходном значении. В начале моего путешествия не было никакого конца, обратного билета и даже планов за пределами 2-3 дней. Под рукой были карта Гугл и желание куда-то двигаться. А потому на момент свершения, странствия по Европе (и не только) по мысленной природе своей оставались бесконечными. И это слово не следует понимать буквально. А может как раз именно так и надо.
Но все прошло. Серебристый самолет с бешеной скоростью несет меня над горами, лесами, снежными вершинами, океаном в точку отправления (пишу эти строки на высоте 31,230 футов над землей, курс 291 градус). Круг скоро замкнется. Наука-диалектика и ее основатель Гегель учат что даже если кажется что движение наше по кругу, есть еще одно измерение. В нем круг этот превращается в спираль. Каждый виток поднимает нас над предыдущим. Или опускает. А вот это уже зависит от точки отсчета. Пусть лучше вверх!
Странствия? Нет уже никаких странствий. От них остался небольшой след в памяти “там и тогда”, доля новых знаний и ряд географических имен да виртуальный набор фотографий. Вот и все. То, у чего мыслится конец, на самое деле уже закончилось. Остальное — дым. Прошлое — дым. Мы состоим из него на все 101% или даже больше.
“Dust in the wind. All we are is dust in the wind” [англ. “Пыль на ветру. Все что мы есть это пыль на ветру” — слова популярной в конце 70-x песни американской группы “Kansas» — послушать]